Около 80 студентов медицинских вузов России и ближнего зарубежья подали заявки на участие в первой международной олимпиаде по нейрохирургии на приз губернатора Тюменской области.

География участников широка: Астрахань, Архангельск, Бишкек, Гродно, Донецк, Екатеринбург, Ижевск, Краснодар, Москва, Назрань, Нижний Новгород, Пермь, Рязань, Самара, Самарканд, Санкт-Петербург, Симферополь, Смоленск, Тюмень, Улан-Удэ, Уфа, Чебоксары, Челябинск.

Состязания пройдут на базе Федерального центра нейрохирургии в Тюмени 3–4 апреля. На первом этапе эксперты оценят теоретические знания студентов по нейрохирургии и анатомии, владение английским языком, решение задач. 20 лучших участников допустят ко второму этапу – практическому. Конкурс в формате живой хирургии включает нейрохирургический доступ и дриллинг, пластику нерва.

«России нужны сильные нейрохирурги, чтобы уже в недалеком будущем вывести отечественную медицину на совершенно новый качественный уровень. ФЦН можно назвать инкубатором звезд по нейрохирургии. Наша задача — выявить самых талантливых участников и передать им свой опыт», — отметил главный врач ФЦН Тюмени, заведующий кафедрой нейрохирургии Первого МГМУ им. И.М. Сеченова, профессор Альберт Суфианов.

Студенты, не прошедшие во второй тур, станут слушателями курса лекций от ведущих российских и зарубежных нейрохирургов — Альберта Суфианова, Сергея Дыдыкина (Сеченовский университет), Луиса Борбы (Бразилия), Катсуми Такизавы (Япония).

По итогам второго тура будут объявлены три победителя, которые получат сертификаты на бесплатное обучение на кафедре нейрохирургии МГМУ им. И.М. Сеченова.

«Олимпиада в перспективе станет традиционной. Ее цель — выявление талантливых студентов, которые, пройдя обучение у нас, станут высококлассными специалистами», — добавил заместитель главного врача по перспективному развитию ФЦН Тюмени, профессор Андрей Машкин.

Отметим, что ФЦН в Тюмени стал не только одним из лучших в стране медицинским учреждением, но и научно-образовательным центром мирового уровня. Ежегодно здесь организуются десятки образовательных конференций, обучение на которых уже прошли более 900 врачей из 28 стран. В 2016 году на базе Федерального центра нейрохирургии появилась кафедра нейрохирургии Первого Сеченовского университета, возглавил которую руководитель ФЦН Альберт Суфианов.

Источник: Пресс-служба губернатора Тюменской области

 

В Национальную медицинскую палату за помощью обратился пластический хирург из Новосибирска. В 2015 году против хирурга высшей категории, кандидата медицинских наук Валерия Пискарёва было возбуждено уголовное дело по ст.109 ч.2 – «Причинение смерти по неосторожности». Врач провел операцию «абдоминопластика» пациентке. Спустя сутки после операции пациентка скончалась от тромбоэмболии легочных артерий. Уголовное дело было возбуждено по результатам судебно-медицинской экспертизы, сделанной экспертами ФГБВОУ ВПО «Военно-медицинская академия имени С. М. Кирова». Новосибирский врач был не согласен с выдвинутым против него обвинением и заключением экспертов. Согласно выводам экспертизы, смерть пациентки наступила из-за «осуществление раннего удаления повязки из области проведения операции на передней брюшной стенке, осуществляющей компрессионное воздействие на вены передней брюшной стенки (что препятствовало перемещению возникающих в них тромбов с током крови) – с целью профилактики тромбоэмболии». Иными словами, по мнению экспертов, проводивших экспертизу, пациентка умерла от того, что через сутки после операции хирург сделал перевязку.

Валерий Пискарев обратился в Национальную медицинскую палату с просьбой оценить правомерность заключения судебно-медицинской экспертизы. «Несмотря на то, что Ассоциация пластических хирургов не является членом НМП, президент Нацмедпалаты Леонид Рошаль и сопредседатель Комитета по независимой медицинской экспертизе НМП — Алексей Старченко первыми пришли мне на помощь, разобрались в ситуации. Алексей Старченко изучил присланные мной материалы и посоветовал, что делать, какие документы изучать и на что опираться, доказывая свою правоту на этапе следствия, подсказал список литературы» – отметил Валерий Пискарев.

Благодаря помощи эксперта НМП, врач в ходе следствия смог предоставить доказательства правильности своих действий, основываясь на действующих приказах Минздрава РФ и многочисленных практических руководствах к действию, которые доказывали его невиновность. Кроме того, в ходе следствия было выяснено, что предоперационные анализы и заключение терапевта о том, что умершая женщина здорова и противопоказаний к проведению операции нет, были подписаны мужем умершей женщины, который работает врачом венерологом Центральной районной больницы г. Новокузнецка. Следствием подтверждено (из показаний главного врача больницы), что он не имел права давать заключение врача –терапевта (и ставить свою печать) о противопоказаниях/показаниях к проведению операции.

В июне 2017 года Следственное управление Следственного комитета Российской Федерации по Новосибирской области прекратило уголовное дело в отношении врача Валерия Пискарева в связи с отсутствием состава преступления.

Более того, следователем из уголовного дела в отдельное производство были выделены материалы, содержащие сведения о совершении экспертами ФГБВОУ ВПО «Военно-медицинская академия имени С. М. Кирова» МО РФ преступления, предусмотренного ч. 1 ст.307 УК РФ (заведомо ложное заключение эксперта при производстве предварительного расследования). Сейчас материалы дела № 289пр-16 находятся в военном следственном управлении Следственного комитета России по Западному военному округу.

«К сожалению, это весьма распространенный случай, когда врача обвиняют, а он не знает каким образом ему строить свою защиту либо в суде, либо, как в данном случае, еще на этапе следствия. Медицинские работники оказываются с своей проблемой один на один, и далеко не всегда, руководство медицинских учреждений, в которых работают врачи, готово оказывать им помощь. Мы не должны допустить, чтобы по подобным делам выносили обвинительные приговоры, не должны терять врачей в уголовном производстве,– говорит Алексей Старченко.

«В условиях отсутствия многих правовых норм и законодательных актов в области медицины, когда врач остается один на один с несправедливостью заключений своих же «коллег», в Национальной медицинской палате мне оказали столь необходимую, юридическую, и, что наиболее важно, моральную поддержку и дали надежду на справедливую оценку правильности действий врача в сложной профессиональной ситуации, – прокомментировал ситуацию врач из Новосибирска.

Национальная медицинская палата одной из своих главных задач считает защиту врачей и выступает за объективную оценку их профессиональной деятельности. И многое для построения системы правовой защиты медицинских работников уже сделано. Один из главных элементов этой системы – институт независимой медицинской экспертизы. Данная экспертиза определяет правильно или неправильно было проведено лечение, диагностика. Это позволяет защитить врача при необоснованных претензиях. Например, как в данном случае, когда врач сделал все в соответствии со своим опытом, клиническими рекомендациями и протоколами лечения, а пациент настаивает на его виновности.

Позицию НМП поддерживают и практикующие врачи. Новосибирский хирург Валерий Пискарев в ходе следствия понес значительные материальные, временные и моральные издержки «Казалось бы, врачи должны обращаться за защитой непосредственно к практикующим адвокатам. Но, к сожалению, в настоящий момент крайне мало специалистов в области медицинского права, и поэтому врачам весьма проблематично получить квалифицированную юридическую помощь. В Новосибирске-огромном городе такой специалист один! С моей точки зрения, было бы правильным и уместным обеспечить защиту прав врачей профессиональными медицинскими ассоциациями, подобной Национальной Медицинской Палате, в положениях которых предусмотреть работу по защите прав врачей и учреждений здравоохранения, – считает Валерий Пискарев.

С учетом роста в 2017 г. количества уголовных дел против медработников почти в 2 раза по сравнению с 2016 годом Л.М. Рошаль предложил в начале апреля провести с участием специалистов Университета юстиции Минюста конференцию по проблемам уголовного преследования медработников, а также подготовить информационные материалы по их поведению во время следственных действий.

Материал подготовлен информационной службой НМП

№	Специальность	Дата	Время	Место проведения
1	Организация сестринского дела, медицинская статистика	05.04.18.	15.00	Офис ТРОО ТОПСА (Сестринская ассоциация) ул. Рижская, д. 56а
2	Cестринское дело (стационар)	06.04.18.	09.30	Офис ТРОО ТОПСА (Сестринская ассоциация) ул. Рижская, д. 56а
3	Cестринское дело (поликлиника)	06.04.18	14.00	ул.Одесская,9 офис-614. АНО ДПО «УМИЦ»
4	Судебно-медицинская экспертиза	10.04.18	10.00	ГБУЗ ТО «ОБСМЭ» (Патрушево, ул. Ю. Семовских, д,14, 5 этаж, 511 каб.)
5	Сестринское дело в педиатрии	12.04.18	09.00	А «ТРМО» (Патрушево), ул. Ю. Семовских, 12, стр.3 конференц-зал, каб.207
6	Лечебное дело, акушерское дело	12.04.18.	14.00	Офис ТРОО ТОПСА (Сестринская ассоциация) ул. Рижская, д. 56а
7	КДЛ, лабораторная диагностика, бактериология	13.04.18.	12.00	А «ТРМО» (Патрушево), ул. Ю. Семовских, 12, стр.3 конференц-зал, каб.207
8	Акушерство и гинекология	18.04.18	12.00	ГБУЗ ТО «Перинатальный центр» ул. Даудельная, 1 корп.8, конференц-зал 1 этаж
9	Хирургия	18.04.18	15.00	А «ТРМО» (Патрушево), ул. Ю. Семовских, 12, стр.3 конференц-зал, каб.207
10	УЗДГ, функциональная диагностика	19.04.18.	09.00	ГБУЗ ТО «Областная клиническая больница №1», кафедра УЗДГ, 6 этаж
11	Фармация	19.04.18	10.00	ТГМУ, кафедра фармации
12	ОЗО	19.04.18.	09.00	А «ТРМО» (Патрушево), ул. Ю. Семовских, 12, стр.3 конференц-зал, каб.207
13	Терапия	19.04.18.	10.00	А «ТРМО» (Патрушево), ул. Ю. Семовских, 12, стр.3 конференц-зал, каб.207
14	Рентгенология	19.04.18.	14.00	А «ТРМО» (Патрушево), ул. Ю. Семовских, 12, стр.3 конференц-зал, каб.207
15	Неврология	19.04.18.	14.00	ГАУЗ ТО «ОЛРЦ», ул. Щорса, 11/2, каб.1
16	Стоматология	20.04.18	13.00	А «ТРМО» (Патрушево), ул. Ю. Семовских, 12, стр.3 конференц-зал, каб.207
17	Педиатрия	23.04.18	14.00	ДЗТО, ул Малыгина,48, 405 к/зал
18	Инфекционные болезни	23.04.18	14.00	ГБУЗ ТО «ОИКБ», кафедра
19	Анестезиология-реаниматология, трансфузиология, токсикология	24.04.18.	14.00	А «ТРМО» (Патрушево), ул. Ю. Семовских, 12, стр.3 конференц-зал, каб.207
20	Скорая медицинская помощь	26.04.18	09.30	ГБУЗ ТО «ССМП»ул.Немцова,34
21	Физиотерапия	26.04.18	10.00	А «ТРМО» (Патрушево), ул. Ю. Семовских, 12, стр.3 конференц-зал, каб.207
22	Операционное дело, анестезиология-реаниматология	26.04.18	13.00	А «ТРМО» (Патрушево), ул. Ю. Семовских, 12, стр.3 конференц-зал, каб.207
23	Cестринское дело (стационар)	26.04.18	09.30.	Офис ТРОО ТОПСА (Сестринская ассоциация) ул. Рижская, д. 56а
24	Лечебное дело, акушерское дело	26.04.18	14.00	Офис ТРОО ТОПСА (Сестринская ассоциация) ул. Рижская, д. 56а
25	Cестринское дело (поликлиника)	27.04.18.	14.00	ул.Одесская,9 офис-614. АНО ДПО «УМИЦ»

28 марта в 17-00 (мск) на сайте Национальной медицинской палаты состоится онлайн-семинар по теме «Врачебная тайна: правовые аспекты». Ведущая семинара – Анжелика Ремез, эксперт Национальной медицинской палаты, член Ассоциации юристов России. управляющий партнер Юридической группы «Ремез, Печерей и Партнеры».

Врачебная тайна – это социально-этическое и правовое понятие, которое запрещает разглашение данных о человеке третьим лицам. Информация, составляющая врачебную тайну, охраняется законом. Поэтому, независимо от организационно-правовой формы, медицинская организация и медицинские работники обязаны соблюдать определенные требования, связанные с обработкой информации, составляющей врачебную тайну. Актуальность данной темы определяется также наличием некоторых пробелов в правовом регулировании данного вопроса.

На семинаре будут рассмотрены вопросы самого понятия «врачебная тайна», подробно разъяснено как законом гарантировано сохранение врачебной тайны, разъяснен порядок предоставления медицинскими организациями сведений, составляющих врачебную тайну и то, как работать с адвокатскими запросами в медицинскую организацию.

Также в ходе семинара будут подробно рассмотрены вопросы института представительства и правовые нюансы разрешения пациента передавать сведения, а также подробно освещена наиболее конфликтная тема – сохранение врачебной тайны после смерти пациента.

Трансляция будет вестись на главной странице сайта Национальной медицинской палаты (www.nacmedpalata.ru). Для участия в семинаре регистрация не требуется. Вопросы лектору можно задавать заранее.

В Тюмени для специалистов, работающих с детьми с детским церебральным параличом, прошло обучение по программе мониторинга за пациентами с такими и другими нарушениями движения. В организации обучения участвовали Российский благотворительный фонд «Семьи с СМА», благотворительный проект социального партнерства правительства Тюменской области «Ключ к жизни» и Ассоциация родителей детей с проблемами развития.

В седьмой раз здесь встретились специалисты разного профиля — неврологи, реабилитологи, ортопеды, ежедневно работающие с детьми, а также родители – члены областной общественной организации «Дети-ангелы» и специалисты областного центра реабилитации инвалидов и областного реабилитационного центра для детей и подростков с ограниченными возможностями «Родник».

Неделю актуальные проблемы обсуждались на площадках областного детского лечебно-реабилитационного центра «Надежда» и регионального социально-реабилитационного центра «Семья».

Приглашённые эксперты из Москвы, Санкт-Петербурга, Кургана консультировали семьи по вопросам респираторной поддержки и эксплуатации жизненно важного оборудования – аппаратов инвазивной и неинвазивной вентиляции легких, откашливателей и их индивидуальных настроек. Слушателей познакомили с европейской моделью наблюдения, где целая команда из невролога, физического терапевта, ортопеда, вертебролога, специалиста по техническим средствам, хирурга и других профессионалов показала методику последовательного ведения тюменских ребятишек. Впервые прошло обучение родителей детей со спинальной мышечной атрофией практическому использованию в быту технических средств реабилитации – колясок, вертикализаторов, ортезов.

Источник: Департамент по общественным связям, коммуникациям и молодежной политике Тюменской области

Повседневную работу современного российского врача можно сравнить с хождением по минному полю: с одной стороны, его долг – помочь пациенту, с другой, в сегодняшних реалиях постоянных судебных исков, а нередко и возбуждения уголовных дел в отношении врачей, его задача – минимизировать риски в своей работе так, чтобы это и не мешало качественному лечению, и одновременно не ставило бы врача под удар, если пациент по той или иной причине окажется недоволен результатами медицинской помощи.

Безусловно, в работе медицинского работника рискованной по своей сути, невозможно учесть все нюансы, но внимание к деталям своей работы позволяет избежать многих неприятностей, в том числе и не оказаться в зале суда в качестве ответчика по гражданскому или обвиняемого по уголовному делу. С помощью эксперта Национальной медицинской палаты, президента Национального агентства по безопасности пациентов и независимой медэкспертизе доктора медицинских наук Алексея Старченко, мы попытались разобраться как именно врачи могут минимизировать риски в повседневной деятельности.

Безопасность – превыше всего

Одна из самых актуальных проблем сегодня – нарушение требования безопасности оказания медицинской услуги. Статья УК 238 «Производство, хранение, перевозка либо сбыт товаров и продукции, выполнение работ или оказание услуг, не отвечающих требованиям безопасности», все чаще применяется в отношении медработников и что особенно важно – достаточно только факта оказания медицинской услуги, не отвечающей требованиям безопасности, – и это уже является преступлением, даже если не было нанесено вреда здоровью или жизни пациента. Врачу, чтобы на стать фигурантом уголовного дела, надо четко представлять себе, что является поводом для возбуждения уголовного дела по факту оказания услуг, не отвечающих требованиям безопасности. В федеральных законах нет определения безопасности медицинской помощи, но по инициативе Национальной медицинской палаты была составлена карта дефектов медицинской помощи, где эксперты подробно расписали то, что нельзя делать врачу, чтобы не быть обвиненным по данной статье. «Обобщенно говоря, не обладаешь определенной квалификацией, нет нужного сертификата – не вмешиваешься, нет условий и необходимого оборудования для оказания качественной медицинской помощи – не вмешиваешься, – говорит Алексей Старченко, – Мне, как эксперту, неоднократно приходилось сталкиваться со случаями, которые рассматривались судом, в том числе и уголовным, когда безопасность медицинской услуги нарушалась, например, когда операции проводились в перевязочной, или иных помещениях, а не в операционной». Также нередки случаи, когда организатор здравоохранения не обеспечил должного оборудования, а врач все равно пошел на оперативное вмешательство, и, конечно, если в ходе такого вмешательства возникло осложнение, был причинен ущерб жизни или здоровью пациента, то претензии будут предъявлены в том числе и к врачу. И медицинские работники должны понимать, что при оказании медицинской помощи, невыполнение требований в оснащении и в оборудовании для них чревато уголовным судопроизводством.

Как же избежать этого? «Если в медицинской организации, отсутствует что-то, позволяющее врачу сделать качественную манипуляцию направленную на спасение жизни, то, конечно, он должен отказаться от проведения такой манипуляции и зафиксировать это в медицинской документации.

Врачи мне часто говорят: «Мы этого писать не будем, потому что нас накажет главный врач, на что я им отвечаю – «Тогда садитесь в тюрьму. Альтернативы –нет». Конечно, речь идет о плановых манипуляциях, например, плановых хирургических операциях, а не об оказании помощи в экстренной форме, где помощь оказывается безотлагательно, и которую мы оказываем на полу, в коридорах, где угодно, в случаях, когда фактор спасения жизни превышает все остальное», – поясняет Алексей Старченко.

Эксперт рассказал, что в его практике были прецеденты, когда отказ врача выполнять вмешательство при отсутствии необходимого оборудования, спас его от скамьи подсудимых. «Поступила жалоба, что пациент умер от острого коронарного синдрома и при этом его никто не лечил. Я провел экспертизу для страховой компании и в истории болезни кардиохирург указал, что в медицинской организации нет стендов для коронарного шунтирования и он не может выполнить необходимую процедуру. В экспертизе я указал, что дефект оказания медицинской помощи, приведший летальному исходу был, но он связан не с действиями врача, а с тем, что медицинская организация не была обеспечена стендами. Через какое-то время со мной связалась заявительница, которая, к слову, была сотрудницей прокуратуры и сообщила, что была настроена «посадить» врача и была готова подать все заявления на заведение уголовного дела. Она поблагодарила за честную экспертизу, и сообщила, что поняла, что врач не виноват. Против должностных лиц она не стала предпринимать действий. Если бы кардиохирург не отразил в медицинской документации данного обстоятельства, то доказать его невиновность было бы значительно сложнее», – поделился конкретным примером Алексей Старченко.

Предупредить осложнения

Эксперт предупреждает, что при оказании медицинской помощи нельзя не рассматривать возможность ближайших отрицательных последствий и не предупредить о них пациента. Экспертам Нацмедпалаты приходилось рассматривать рекомендации при выписке пациентов, где ничего не указано о возможных последствиях тем более о тех, которые возникают не сразу, т.е. об отсроченных.

«Если врач выполняет какие-то манипуляции, то он должен четко расписать обязательные рекомендации – это значит, что пациент должен быть четко ориентирован в отрицательных последствиях, т.е. осложнениях, и самое главное – он должен быть ориентирован во времени их возникновения, – говорит эксперт. – Пациент сам не может разобраться, думает, что его болевые симптомы – это что-то само собой разумеющееся после операции, а на самом деле – это осложнения. И это очень опасно не только для самого больного, но и для врача, поскольку если пациент не обратится вовремя за помощью, то если возникшее осложнение реализуется как тяжкий вред здоровью или приведет к смерти пациента, то, конечно врачу будет предъявлено обвинение, поскольку он не предупредил об осложнениях или это нигде не зафиксировано в истории болезни».

Протоколы, стандарты, клинические рекомендации

Сегодня одним из главных источников риска для врача является нарушение протоколов и клинических рекомендаций. Медицинские работники, оказывающие медицинскую помощь по определенному профилю, должны четко знать протоколы и клинические рекомендации ее оказания. Конечно, это не догма, не закон, но, как подчеркнул эксперт, нужны веские основания, чтобы отказаться от выполнения протоколов и клинических рекомендаций. «Отказаться от выполнения рекомендаций можно, только обосновав мотивы отказа и с обязательным внесением этого обоснования в историю болезни, – считает Алексей Старченко, – иначе отступление от протоколов и рекомендаций при недостаточном обосновании может сыграть против врача».

Также он призвал врачей не игнорировать стандарты оказания медицинской помощи, хотя медицинские работники часто говорят, что по стандартам они не лечат. «Да стандарт – это статистический документ и стандарты, которые действуют сегодня сложно интерпретировать с точки зрения обязательности. Современные стандарты написаны так, что по ним нуждаемость в какой-то консультации, операции, процедуре зачастую составляет 0,1%. Но, к стандарту необходимо относится как к ресурсу, даже если в нем указано, что необходимость такой-то процедуры 0,1%, то сам врач для себя должен четко понимать, почему именно данного пациента он включил в те 99,9% которым не надо делать данную процедуру и уметь это обосновать. Иными словами в истории болезни должен быть отражен ответ на вопрос, почему именно этот конкретный пациент не нуждается в конкретной процедуре», – поясняет Алексей Старченко. Например, если пациенту было сделано КТ грудной полости, а рентген – нет, то рентген не был проведен потому, что уже проведенная диагностическая манипуляция более укрупненная, точная и нет необходимости в рентгене. Если же ответа на вопрос о том, почему не была проведена та или иная медицинская манипуляция — нет, то и у эксперта страховой компании, и у суда возникает масса вопросов, что может быть интерпретировано не в пользу медицинского работника.

Писать всегда, писать везде

«Сегодня мы заполняем медицинскую документацию не для прокурора, а для своего адвоката, чтобы ему было что сказать в защиту врача», – утверждает Алексей Старченко. О важности правильного ведения медицинской документации говорят много, но тем не менее регулярно в ней возникают ошибки. О наиболее типичных рассказал эксперт.

Во-первых, – это неполные протоколы медицинских вмешательств. «Они пишутся очень кратко, по ним невозможно ничего установить, и они дают пищу и простор для выводов эксперта, если так сложились обстоятельства, что случай передан на рассмотрение судебно-медицинским экспертам, а протокол краткий, или его вообще нет, то эксперт включает свою логику, восстанавливая картину «как бы это могло быть» и результат этих умозаключений может обернуться весьма плачевными последствиями для врача», — говорит Алексей Старченко.

Не менее важно, если пациент поступает на лечение из другой медицинской организации отразить в документах все, дефекты, которые на взгляд врача возникли на предыдущем этапе лечения, чего зачастую не делается. «Отражение таких дефектов в истории болезни – профилактика того, чтобы предыдущая медицинская организация, допустившая дефекты, не смогла переложить ответственность на другую – мы лечили хорошо, а у вас пациент умер. Наконец, не выявив дефектов лечения, мы не сможем правильно лечить больного», – поясняет эксперт.

Как правило, в истории болезни отсутствует прогнозирование осложнений. Кроме того, что пациент должен быть предупрежден о них, о чем говорилось выше, должны быть о них предупреждены и коллеги врача. «Есть периоды, когда врач сам на наблюдает больного, например, хирург делает операцию и уходит домой, в этом случае необходимо в документацию заносить хронологию возникновения возможных осложнений, чтобы было подробно расписано, когда и что наблюдать. Это показывает, что врач думал о больном, давал поручения другим медицинским работникам и службам. И в случае, если все же возникли осложнения, если они нанесли ущерб больному, если другие службы не выполнили его предписаний по контролю за осложнениями, то конкретный медицинский работник признается невиновным, если при той степени заботливости и осмотрительности, какая от нее требуется по характеру обязательств и условий, он принял все меры для надлежащего исполнения обязательств», – разъяснил эксперт.

Огромные проблемы на сегодня имеются с правильно составленным информированным согласием. Как признал эксперт, сегодня ему практически не встречались информированные согласия, которые бы отвечали требованиям законодательства: «Сегодня у нас пациенты подписывают согласие, где практически написано – «мне отрежут голову и я благодарю вас за это». Порой даже названия хирургической операции нет в этом согласии. А раз нет наименования операции, то закономерно возникает вопрос – на что же именно согласился пациент? Между тем, есть ряд статей, которые устанавливают определенные требования. Например, что необходимо добровольное информированное согласие пациента на основании предоставленной медицинским работником полной информации о целях, методах оказаниях медицинской помощи, связанных с ним рисках, возможных вариантах медицинского вмешательства, а также предполагаемых результатах оказания медицинских услуг и помощи. Если нет разъяснения о последствиях, осложнениях, если они не перечислены письменно, то врачу будет очень трудно доказать, что пациент был предупрежден о них, но дал свое согласие на процедуру или операцию. Подобная ситуация грозит судебными рассмотрениями и необходимо через запятую перечислить негативные последствия при том или ином медицинском вмешательстве, а также все негативные последствия при отказе от медицинского вмешательства, если пациент отказывается от него.

От оформления медицинской документации, которая отражает качество медицинской помощи, зависит очень многое. «Именно на основе медицинской документации сам пациент, другие врачи, или судебно-медицинские эксперты, следователи и судьи делают выводы о качестве медицинской помощи. И если она оформлена плохо, то врач никогда не сможет доказать свою правоту», – заключил Алексей Старченко.

Материал подготовлен информационной службой Национальной медицинской палаты.

Как вести себя врачу во время доследственной проверки

Как себя вести врачам, если к ним проявлен интерес со стороны правоохранительных органов? В сегодняшних условиях, когда интерес к медицинским работникам со стороны правоохранительных органов все возрастает – вопрос далеко не праздный.

До того как будет принято решение о возбуждении или отказе от возбуждения уголовного дела, согласно требованиям статей 144 и 145 Уголовно-процессуального кодекса РФ, правоохранительными органами выполняется, так называемая «доследственная проверка» заявления или сообщения о преступлении, в ходе которой устанавливается действительно ли имеется состав правонарушения. Результаты доследственной проверки, как правило, имеют определяющее значение для решения по принятому заявлению (сообщению): либо проверяющие определят ситуацию как криминальную, либо у них сформируется критическое отношение к сообщению о преступлении, а следовательно и к перспективе возбуждения уголовного дела и направления его в суд.

Если в отношении медицинского работника проводится доследственная проверка, то крайне важно правильно повести себя.

Есть целый ряд важных правил, которые позволят в рамках закона минимизировать риски, но при этом помочь правоохранительным органам объективно разобраться в ситуации. О том, какова процедура доследственной проверки и как грамотно вести врачу, если он оказался в роли потенциального фигуранта уголовного преследования, рассказали эксперты Национальной медицинской Палаты

Доследственная проверка – что это?

Все действия, проводимые сотрудниками полиции до момента возбуждения уголовного дела, называют доследственная проверка. Это крайне важная стадия уголовного процесса. Именно с этого этапа начинается деятельность правоохранительных органов по обнаружению преступлений. На этом этапе проводится осмотр места совершения правонарушения (преступления) и, поскольку мы говорим о медицинских работниках, то и изъятие в ходе осмотра медицинской документации, а также сбор предварительных объяснений всех лиц (больного, лечащего врача, заведующего отделением, профильного вышестоящего врача, главных внештатных или штатных специалистов, медицинского эксперта (судебного медика) иных заинтересованных лиц, например, представителя фонда ОМС). Кроме того в ходе доследственной проверки может быть проведен сбор образцов для сравнительного исследования, истребование документов и предметов (например, контрольных срезов органов на лабораторные исследования, биопсии, и т.д..).

Доследственную проверку проводят сотрудники полиции, как правило находящиеся в составе следственно-оперативной группы дежурной смены (дежурство суточное), но могут привлекаться и другие полицейские, если, например, нужно опросить человек пять-десять.

Решение о дальнейших действиях, после принятия сообщения/заявления должно быть принято в течение 72 часов. Руководитель следственного органа и иные полномочные лица вправе продлить срок проверки до 10 суток, а при необходимости производства документальных проверок, экспертиз, исследований документов и пр., а также проведения оперативно-розыскных мероприятий этот срок может быть продлен до 30 суток.

Врачу, который получил информацию о проведении доследственной проверки необходимо крайне внимательно отнестись к ситуации, в которой он оказался, чтобы учесть возможные риски и, главное, негативные правовые последствия.

Знать свои права

Итак, именно на этапе доследственной проверки врач впервые сталкивается с органами следствия. Обычно по месту работы подходит человек в «гражданке» (очень редко в форме) и, представляясь, задает интересующие его вопросы. Ответы же предлагает письменно зафиксировать. Согласно статье 144 УПК РФ, лицам, участвующим в производстве процессуальных действий при проверке сообщения о преступлении, разъясняются их права и обязанности (их зачитывают или оглашают по памяти), но это происходит далеко не всегда. Как правило, врачу в лучшем случае напоминают ФИО больного и предлагают дать (написать) объяснения по поводу (факту) его лечения. Если прав и обязанностей не разъяснили, то рекомендуется попросить полицейского огласить в качестве кого Вы конкретно будете опрошены и какие при этом у вас права и обязанности.

Следует знать, что это не свидетельские показания – до возбуждения уголовного дела не существует понятий «свидетель», «свидетельские показания». На этапе доследственной проверки идет лишь первичный сбор информации, любые сведения, сообщаемые участниками события, которое в будущем может быть квалифицированно как преступление, отражаются в форме объяснений, заявлений, запросов, ответов на них и т.п. Все объяснения принимают или оперуполномоченные уголовного розыска, или участковые уполномоченные уголовного розыска и/или следователи следственных подразделений, в редких случаях их стажеры, и только в крайних случаях объяснения могут принять сотрудники иных подразделений, но только имеющие статус полицейского в удостоверении.

Перед дачей письменного объяснения желательно в самом объяснении, если его предлагают написать собственноручно, указать кому именно оно дается, а для этого посмотреть удостоверение полицейского. Желательно давать объяснения именно ему, а не иному полицейскому. Это не влияет на процедуру сбора доказательств, но при этом, именно то лицо, которому давались объяснения может быть в дальнейшем привлечено в качестве свидетеля.

Под давлением

Иногда в особо «интересных» случаях на этапе доследственной проверки врача вызывают по телефону в отдел полиции, и уже там в кабинете просят ответить на вопросы. В случае поступления телефонного звонка можно рекомендовать в целях принятия своевременных мер защиты выяснить у позвонившего, какие вопросы интересуют исполнителя проверки, поскольку для ответа на эти вопросы необходимо проанализировать документы, восстановить в памяти обстоятельства по конкретной ситуации, ознакомиться с записями в медицинской документации и т.д.

Но визит в полицию – отдельная тема. Иногда врач оказывается совсем не готов к тому, с чем ему предстоит столкнуться.

Это происходит так: врача приглашают для дачи объяснений, но называют вымышленный повод, например, называют ФИО больного, которого накануне врач лечил, а больной был в состоянии алкогольного опьянения и якобы после визита к врачу попал в какую-то историю, а при опросе полицейскими называл фамилию врача и теперь доктору надо прийти в полицию и подтвердить или опровергнуть сказанное.

Врач приходит и попадает совсем на иные вопросы и совсем по другому больному. В этот момент врачу рекомендуется взять тайм-аут, то есть иметь время для подготовки ответов по конкретному больному и стоить попросить предоставить эту время, сославшись на то, что надо освежить события в памяти, посмотреть документы по конкретному больному и т.п.

Но это время врачу могут и не дать, буквально заставляя дать письменные объяснения немедленно.

Напомним, что УПК регламентирует лишь допросы, производимые на следствии и в суде. Все прочее, в том числе и опросы во время доследственной проверки – это беседы и закон не устанавливает ответственности за отказ от ответов. Закон не обязывает давать какие-либо пояснения в процессе проверки, не предусматривает уголовной ответственности за уклонение или отказ от дачи пояснений или дачу заведомо ложных пояснений. Такую ответственность при определенных обстоятельствах может нести свидетель или потерпевший лишь в рамках возбужденного уголовного дела. И если в данный момент Вы не готовы дать объяснения по интересующему делу, то желательно мотивировать отказ, сославшись на статью 51 Конституции РФ, согласно которой никто не обязан свидетельствовать против себя самого, своего супруга и близких родственников, круг которых определяется федеральным законом, в противном случае отказ давать объяснения может быть истолкован не в вашу пользу. И даже в этом случае желательно как можно больше узнать от полицейских, не стесняясь самому задавать вопросы об обстоятельствах дела. Это может вызвать у полиции крайнее недовольство и негативную реакцию, но это нужно делать, так как это позволит врачу позднее спокойно обдумать ситуацию и дать объяснения без нажима.

Очень важно внимательно читать все документы перед тем, как подписывать. Если с чем-то не согласны – не надо подписывать ни в коем случае. Надо смело, с осознанием собственной правоты исправлять текст или требовать новый бланк для заполнения. Или писать объяснения самостоятельно, а перед тем как их подписать несколько раз прочитать.

Можно вести диктофонную запись опроса, чтобы в случае давления со стороны следствия ее можно было использовать, например, при жалобе на незаконные формы допроса. Но делать это можно только с обязательным уведомлением об этом полицейского вслух, так, чтобы и на записи это было слышно, нельзя выключать или прерывать запись до тех пор пока врачу не скажут: «До свидания, Вы свободны, можете покинуть кабинет».

Если вы считаете, что Ваши права были как-то нарушены, то полезно помнить, что участники мероприятий могут обжаловать поведение (бездействие либо действие) следователя, органов дознания и прочих уполномоченных лиц. Это право установлено главой 16 УПК. Незаконные решения и действия (бездействие) должностного лица правоохранительных органов могут быть обжалованы в порядке ст. 125 УПК РФ в суд.

В любом случае, и это универсальное правило для всех этапов следствия, важно вести себя корректно не грубить, не повышать голос, сохранять спокойствие, понимать суть каждого вопроса перед ответом на его. На вопросы следует отвечать осторожно и по возможности кратко – даже на простые.

Нанимать ли адвоката?

Адвоката можно нанять на любой стадии процесса, т.е. и на этапе доследственной проверки тоже. Нанимать или нет решать должен врач, но одному идти в полицию, не зная, что от тебя хотят я бы, не советовал.

Кроме того, с помощью адвоката проще противопоставить обвинительным выводам, вопросам «с подвохом» активную позицию с использованием таких инструментов, как оформление адвокатских протоколов опросов, истребование документов и т.д. Кроме того, адвокат может связаться с оперативным отделом или непосредственно следователем, чтобы выяснить суть дела и вопросы, по которым вызывается его подопечный. С помощью опытного адвоката гораздо проще разработать верную тактику поведения. Однако и адвокату могут отказать в такой информации. Тогда можно, еще в начале разговора со следователем, когда станут понятны хотя бы примерные обстоятельства и суть дела, попросить о перерыве. Небольшой промежуток времени позволит пообщаться с адвокатом уже на основе появившейся информации и поможет выработать линию поведения.

Чем докажете?

Какие же доказательства своей невиновности может предъявить врач на этапе доследственной проверки? Как правило, на данном этапе от врача требуются только объяснения.

Рекомендуем в объяснении указать, что зная методики лечения и стандарты по ним, (привести ссылку на конкретные стандарты и протоколы лечения), Вы ничего не нарушили и действовали по стандарту и указать на необходимость обязательного опроса в связи с этим главного внештатного или штатного специалиста Минздрава указав по возможности его ФИО и место работы. Желательно, чтобы это все было зафиксировано в письменном объяснении – опросе врача. Поэтому, конечно очень важно вести больного в соответствии со стандартами протоколами лечения.

Обобщая изложенное, в случае проведения доследственной проверки врачу, убежденному в своей невиновности можно рекомендовать следующий алгоритм действий:

— Постараться получить максимально полные сведения об обстоятельствах, исследуемых в ходе доследственной проверки, а также конкретное содержание заявления или сообщения о противоправном действии или бездействии врача.

— Заключить соглашение об оказании помощи с опытным адвокатом, знакомым с методикой расследования подобных дел.

— Проанализировать с помощью адвоката ситуацию, возможные риски и сценарий наиболее вероятного развития событий в целях выработки и реализации защитных мер.

Нередко во время доследственной проверки, находясь в стрессовой ситуации, врачи совершают ошибки, которые могут оказать негативное воздействие на ситуацию. Эксперты Национальной медицинской палаты составили список действий от которых стоит воздержаться в ходе доследственной проверки:

— Не приходите в полицию по телефонному звонку, необходима повестка или вызов, который передают или лично, или через почту или по месту работы.

— Стоит принимать во-внимание только официально оформленные документы. Все официальные документы должны быть как минимум подписаны, тем лицом которым они вынесены. Если предъявляются объяснения/заявления/выписки или иные документы для ознакомления, а они не подписаны, то сфотографируйте их, прочитайте и дайте пояснения, не по существу написанного: а именно по факту предъявления ненадлежащего документа.

— Не признавать сразу, при первом же нажиме полицейского, наличие ошибок в ведении больного.

– Не пытаться каким-то образом изъять медицинские документы или внести в эти документы дополнительные записи (любые) – факт внесения записей потом легко устанавливается.

– Не пытаться уйти на «больничный» – это ни к чему не приведет.

– Не стоит пытаться найти больного и/или его родственников (для решения вопроса) и, тем более, на него «надавить».

– Не бежать сразу в прокуратуру или отдел собственной безопасности МВД с жалобами на полицейских (кончено, если нет с их стороны конкретного зафиксированного документально или свидетелями нарушения прав врача/гражданина) – такие действия только разозлят правоохранительные органы.

– Не пытаться самостоятельно разузнать ход проверки.

— Не бойтесь привлекать больницу, поликлинику или иное ЛПУ, к решению возникшей у вас сложной ситуации, обязательно ставьте в известность главного врача (как минимум своего руководителя) о данной проверке, при первой же возможности и в кратчайшие сроки (даже по телефону) – это даст им возможность подготовиться к дальнейшим действиям полицейских.

Материал подготовлен информационной службой Национальной медицинской палаты.

В уголовных делах в отношении врачей наметилась опасная тенденция – стала формироваться практика привлечения врачей к уголовной ответственности по ст. 238 УК РФ «Производство, хранение, перевозка либо сбыт товаров и продукции, выполнение работ или оказание услуг, не отвечающих требованиям безопасности». Как правило, медицинские работники привлекаются к уголовной ответственности по п. «в» ч. 2 данной статьи, а именно – выполнение работ или оказание услуг, не отвечающих требованиям безопасности, если они повлекли по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью либо смерть человека».

Данная статья предусматривает до шести лет лишения свободы и содержит состав тяжкого преступления, в отличие от «любимых статей» УК РФ, обычно возбуждаемых против врачей – ст. 109 часть 2 (причинения смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей) и ст.118 ч. 2 (причинение тяжкого вреда здоровью по неосторожности, совершенное вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей) – статей небольшой тяжести.

До недавнего времени, среди инкриминируемых врачам составов преступлений, наиболее ходовой статей была ст. 109 ч. 2 УК РФ. Хотя Следственный комитет РФ озвучивает лишь общую статистику – в 2017 году против врачей было возбуждено 1791 уголовное дело, но эксперты сходятся в оценке, что наиболее часто дела возбуждались именно по 109-ой статье УК.

Андрей Ковалев, директор Российского центра судебно-медицинской экспертизы Министерства здравоохранения России на недавней научно-практической конференции по уголовным делам о профессиональных преступлениях, совершенных медицинскими работниками», назвал 238-ю статью «немой», подразумевая, что врач не является субъектом этой статьи.

Однако практика показывает, что «немая» статья заговорила и стала звучать все громче. Врачей начали привлекать по этой статье и, конечно, самым резонансным стало дело врача Елены Мисюриной, когда статья 109-я, которая была инкриминирована вначале, была заменена на 238-ю статью. Дело в том, что срок давности по таким преступлениям составляет 10 лет (в отличии от, например, статьи 109 УК РФ срок давности которой составляет всего 2 года), что и привело к изменению обвинения в деле врача-гематолога.

Откуда же «растут ноги» применения этой уголовной статьи в отношении врачей и потеснит ли она «ходовые» 109 и 118 статьи УК РФ?

Как считают эксперты, в целом растущая «популярность» применения статей УК вместо гражданских исков по отношению к медицинским организациям вполне объяснима. «Нередко руководству медучреждения проще переложить уголовную ответственность на врача, чем медицинской организации платить пациенту или его родным в рамках гражданского судопроизводства. По уголовным статьям – ответственность личная», – говорит президент Национального агентства по безопасности пациентов и независимой медицинской экспертизе, Алексей Старченко. Объяснимо и то, что наиболее часто против врачей возбуждались дела по 109 и 118 статьям УК. «То, что называют врачебной ошибкой, которая приводит к негативным последствиям в виде причинения тяжкого вреда здоровью, либо смерти, всегда квалифицируется как преступление с неосторожной формой вины, – комментирует Иван Печерей, медицинский юрист, доцент кафедры судебной медицины и медицинского права МГМСУ им. И. А. Евдокимова, – конечно, врач, оказывая медицинскую помощь пациенту, не хочет наступления негативных последствий, не хочет убить или причинить тяжкий вред здоровью. Поэтому, если врач совершает какие-то ошибки, он совершает их не с прямым умыслом, он совершает это по неосторожности. Соответственно, 109-я статья – это одна из наиболее ходовых статей в отношении медицинских работников».

Что касается статьи 238-й, то как говорит Иван Печерей, за нее, как правило, к ответственности привлекаются руководители предприятий как должностные лица. Соответственно, если уж и применять эту статью к медицинских работникам, то надо было бы ее применять к администрации медицинской организации, к главному врачу и иже с ним, потому что услуги «не отвечающих требованиям безопасности» оказывает не доктор, услуги оказывает организация. Это общая правоприменительная практика.

«Еще интереснее то, что субъективная сторона преступления по данной статье характеризуется прямым умыслом, что подтверждается мнением ряда авторов комментариев к Уголовному кодексу Российской Федерации. Прямой умысел заключается здесь в том, что врач видит, что нарушает правила безопасности, осознает, что он их нарушает, и сознательно оказывает услуги с несоблюдением требований безопасности, а не в том, что он хочет причинить вред. Это означает, что лицо, совершающее преступление, знало о том, что его действия приведут к общественно опасным последствиям, предвидело возможность или неизбежность наступления общественно опасных последствий и желало их наступления (ст. 25 УК РФ). Типичная ситуация предполагает другую форму вины — неосторожность, когда врач уверен, что все делает правильно. Вывод, который можно сделать из этого – статья 238 УК РФ не применима к медицинскому работнику, поскольку содержит в себе состав преступления с прямым умыслом, заключающимся в осознанном совершении действия, представляющих опасность для пациентов, который у медицинского работника де-факто отсутствует», – комментирует Иван Печерей.

 

К тому же, как поясняет юрист субъектом преступления по 238 статье является собственник коммерческой организации, либо руководитель организации, оказывающей определенные услуги. Основание для такой оценки базируется на положении Закона РФ от 07.02.1992 № 2300-1 «О защите прав потребителей», согласно которому исполнителем признается организация независимо от ее организационно-правовой формы, а также индивидуальный предприниматель, выполняющие работы или оказывающие услуги потребителям по возмездному договору.

Таким образом, медицинский работник, который состоит в трудовых отношениях с медицинской организацией, и не выступает в деловом обороте от своего имени, поскольку не имеет лицензии на осуществление медицинской деятельности и не заключает договора возмездного оказания услуг с пациентом, не может быть привлечен к ответственности по статье 238 УК РФ.

Данное обстоятельство не исключает факта привлечения его по другим статьям УК, если в его действиях имелась неосторожность, повлекшая причинение тяжкого вреда здоровью либо смерти пациента – по ч. 2 ст. 109, и ч.2 ст. 118 УК соответственно. Эксперт предлагает внимательно вчитаться в название самой статьи – «… выполнение работ или оказание услуг, не отвечающих требованиям безопасности жизни или здоровья потребителей, а равно неправомерные выдача или использование официального документа, удостоверяющего соответствие указанных товаров, работ или услуг требованиям безопасности» и ответить на вопрос – какие же требования безопасности установлены к медицинским услугам?

«Есть определение безопасности медицинской помощи, под которой понимается отсутствие недопустимого риска, связанного с возможностью нанесения ущерба («Отраслевой стандарт. Термины и определения системы стандартизации в здравоохранении»). И сразу вспоминаем и ч. 2 ст. 41 УК РФ «Обоснованный риск», по которой риск признается обоснованным, если указанная цель не могла быть достигнута не связанными с риском действиями (бездействием) и лицо, допустившее риск, предприняло достаточные меры для предотвращения вреда охраняемым уголовным законом интересам. Проще говоря, согласно данным определениям медицинская услуга (медицинская манипуляция) не должна иметь недопустимого (необоснованного риска), который может привести к возможному нанесению ущерба. Но в подавляющем большинстве случаев оказания медицинской помощи такого сознательного риска и не бывает. Проблема в том, что сама по себе медицинская помощь таит в себе риск возникновения тех или иных осложнений, заболевания могут течь непредсказуемо. И для медицинской помощи регламентов, устанавливающих критерии безопасности, к сожалению, нет», – комментирует Иван Печерей.

Закон «О защите прав потребителей» устанавливает, что безопасность услуги подразумевает собой безопасность, услуги для жизни, здоровья, имущества потребителя и окружающей среды при обычных условиях, а также безопасность процесса выполнения работы (оказания услуги). Но при этом требования к безопасности должны быть установлены каким-либо нормативным актом, однако в настоящее время такого акта в отношении медицинских услуг нет. «Это позволяет сделать вывод, что применение данной статьи к оказанию медицинских услуг невозможно из-за отсутствия соответствующих критериев безопасности их предоставления, установленных законодательно», – поясняет эксперт.

Таким образом, по экспертной оценке, 238 статья не может применяться к медицинским работникам. Но она применяется.

И есть опасения, что будет применяться и далее. Для органов следствия статья достаточно «удобна», так как дает широкий простор для правоприменения. Кроме того, все большее распространение этой статьи может быть связано с волокитой на этапе следствия, приводящей к истечению сроков давности по ч. 2 ст. 109 УК РФ. Пропустив сроки, когда можно завершить расследование, следователи могут ужесточать обвинение, заменяя его на более тяжкое и с большим сроком давности, попутно решая задачи по выполнению плана по раскрытию тяжких преступлений.

Эксперты полагают, что это опасная тенденция, которая негативно скажется на всей системе здравоохранения. Врачебной сообщество считает, что такая правоприменительная практика вынудит докторов действовать осторожнее – раз побочные эффекты могут привести к уголовному делу, то врачи будут проводить более консервативное, менее действенное, но и менее рискованное лечение.

В то же время юристы уверенны, что, с учетом того, что медицинские работники могут привлекать к своей защите адвоката, начиная с этапа доследственной проверки, то если удастся вмешаться в расследование подобного рода дела до того, как его передадут в суд, шанс развалить подобное обвинение достаточно высок. В том, числе, например, за счет переквалификации 238 статьи, содержащей состав тяжкого преступления на статью 109-ю ч. 2 – с составом преступлений небольшой тяжести.

Так, например, необходимо доказать, что в действиях врача отсутствует как прямой, так и косвенный умысел. Доказать то, что врач не желал наступления таких последствий, сознательно не допускал из наступления, а напротив — хотел оказать помощь больному. В этом случае, даже, если в действиях врача имеются недостатки диагностики и лечения, приведшие к неблагоприятным последствиям, то при отсутствии прямого или косвенного умысла действия врача подлежат квалификации по ст. 109 ч. 2, а не по 238.

Такая правовая позиция, на которую можно ссылаться, содержится в Информационном письме Генеральной прокуратуры РФ «Об организации надзора за расследованием фактов ненадлежащего исполнения врачами обязанностей, повлекших смерть пациентов, либо причинение вреда их здоровью» от 16.06 2016 (приложение к письму).

Также аргументом в пользу снятия обвинения по 238 статье может стать то, что объектом преступлений, предусмотренных статьей 109-ой является жизнь и здоровье конкретного человека, а статья 238 предусматривает, что объектом посягательств являются правоотношения, обеспечивающие охрану жизни и здоровья населения, т.е. неопределенного круга лиц, что практически невозможно вменить в вину конкретному доктору, который имеет дело с конкретным пациентом.

И конечно, при защите необходимо учесть, что не все нормативный акты Минздрава России или других уполномоченных государственных органов содержат положения, которые обеспечивают безопасность медицинских услуг, поэтому нельзя обвинять врача в нарушении требований безопасности при оказании медицинской услуги, если нет четко сформулированного требования к ее безопасности.

Вместе с тем, юрисконсульт Национальной медицинской палаты Лилия Айдарова считает, что основная проблема, которая позволяет следственным и судебным органам применять в отношении медицинских работников 238 статью УК, заключается в том, что базовым для сферы здравоохранения Федеральным законом №323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан» предусмотрено разделение понятий «медицинская помощь» и «медицинская услуга».

В соответствии со статьей 2 данного закона, медицинская помощь – это комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг, а медицинская услуга — медицинское вмешательство или комплекс медицинских вмешательств, направленных на профилактику, диагностику и лечение заболеваний, медицинскую реабилитацию и имеющих самостоятельное законченное значение.

«Чтобы было понятнее, почему субъектом преступления по статье 238 УК РФ зачастую становится непосредственно врач, приведем определение термина «медицинское вмешательство», также предусмотренное статьей 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан», входящее в определение медицинской услуги. Так вот, согласно закону медицинское вмешательство – это выполняемые медицинским работником и иным работником, имеющим право на осуществление медицинской деятельности, по отношению к пациенту, затрагивающие физическое или психическое состояние человека и имеющие профилактическую, исследовательскую, диагностическую, лечебную, реабилитационную направленность виды медицинских обследований и (или) медицинских манипуляций, а также искусственное прерывание беременности. До тех пор, пока в российском законодательстве деятельность врача будет делиться на медицинскую помощь и медицинскую услугу, адвокатам и их подзащитным придется искать коллизии для переквалификации 238 статьи УК РФ на.109 статью УК РФ, искать иные пути, чтобы оградить медицинского работника и медицинскую организацию от применения закона «О защите прав потребителей», — отмечает Лилия Айдарова.

Материал подготовлен информационной службой Национальной медицинской палаты.

Общероссийская молодежная общественная организация «Российский союз сельской молодежи» реализует всероссийский проект «Федеральный ресурсный центр сельской молодежи». В рамках проекта будет проходить конкурс на выявление общественных лидеров на сельских территориях среди молодежи, что будет способствовать их личностному росту.

Первый этап заключается в отборе заявок претендентов, оценка творческих эссе по теме «Село. Уехать нельзя остаться. Поставь свою запятую» и рассмотрение портфолио кандидатов.

По итогам конкурса в субъектах Российской Федерации будут проведены тематические обучающие семинары.

Участие в конкурсе могут принять граждане РФ в возрасте от 18 до 35 лет, проживающие на сельских территориях, имеющие специализацию или осуществляющие профессиональную деятельность в сфере здравоохранения на селе.

Подача заявок и отбор лидеров общественного мнения среди сельской молодежи осуществляется до 10 апреля.

Регистрация и подробности на сайте.

Источник: Департамент здравоохранения Тюменской области

Правительство установило критерии, при соответствии которым медицинским профессиональным некоммерческим организациям может быть передано выполнение отдельных функций в сфере охраны здоровья граждан. В том числе речь идет об их участии в деятельности уполномоченных федеральных органов исполнительной власти, фондов обязательного медицинского страхования и разработке программ госгарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи.

Медицинские профессиональные некоммерческие организации, их ассоциации (союзы) должны одновременно соответствовать следующим критериям: объединять в своем составе более 50% МПНО, основанных на личном членстве врачей и объединяющих не менее 25% от общей численности врачей на территории субъекта РФ, сказано в постановлении.

Второй критерий – продолжительность деятельности по реализации и защите прав медицинских и фармацевтических работников, развитию медицинской и фармацевтической деятельности, содействию научным исследованиям, решению других вопросов, связанных с профессиональной деятельностью медицинских и фармацевтических работников — не менее трех лет. Решение о соответствии МПНО установленным критериям будет приниматься Минздравом России.

«По сути это действовавшее ранее 907-е постановление, которое претерпело изменения. Оно нацелено на то, о чем ранее говорил президент – расширение полномочий, которые могут быть переданы некоммерческим организациям в той или иной сфере. В 76 статье закона № 323-ФЗ прописано, какие организации могут принимать участие в аттестации врачей, формировании аккредитационных комиссий и проведении аккредитации врачей и средних медицинских работников, в том числе в работе фондов. Данное постановление поможет выработать критерии, чтобы не было никаких разногласий между ассоциациями», – пояснила порталу Medvestnik.ru ректор Института непрерывного профессионального последипломного медицинского образования, председатель Смоленской врачебной палаты, председатель Общественного совета по здравоохранению при Минздраве РФ Наталья Аксенова.

Согласно действующему законодательству, медицинские профессиональные некоммерческие организации могут принимать участие в разработке норм и правил в сфере охраны здоровья, в разработке порядков оказания и стандартов медицинской помощи, программ подготовки и повышения квалификации медицинских и фармацевтических работников; принимать участие в их аттестации. Также они разрабатывают и утверждают клинические рекомендации.

Однако их предложения могут вступать в конфликт с позицией исполнительной власти. «Типичный пример — тарифы, которые утверждаются тарифными комиссиями регионов. Везде можно услышать ответ – денег нет. В итоге власть начинает занижать тарифы, которые не обеспечивают затраты, связанные с исполнением стандартов. Получается, что тем самым медучреждениям говорят: выкручивайтесь дальше сами, как хотите. Тем ничего не остается, как просить пациентов доплачивать за медицинскую помощь, которая должна быть оказана бесплатно», — полагает президент Национального союза региональных объединений частной системы здравоохранения, генеральный директор группы компаний «ЦСМ-Санталь» Евгений Рабцун. «Безусловно, усиление позиций НКО ослабит влияние исполнительной власти на отрасль. Насколько — сказать пока сложно. Но это шаг к тому, как функционирует сегодня медицина во всем мире, — к профессиональному управлению здравоохранением».

Источник: medvestnik.ru

Правительство РФ разрешило профессиональным некоммерческим организациям и ассоциациям участвовать в работе фондов обязательного медицинского страхования и разрабатывать региональные программы государственных гарантий. Для этого они должны соответствовать некоторым критериям и получить разрешение Минздрава.

Об этом говорится в постановлении правительства №292 от 17 марта 2018 года. Его разработал Минздрав, чтобы передать медицинским профессиональным некоммерческим организациям (МПНО) отдельные функции в сфере здравоохранения.

Чтобы начать участвовать в деятельности региональных министерств, департаментов и ТФОМСов и разрабатывать программы госгарантий на местах, МПНО придется объединиться: они должны включать более 50% ассоциаций одного профиля и не менее 25% от общего количества врачей одной специальности.

МПНО должно будет также иметь трехлетний опыт работы «по реализации и защите прав фармацевтических и медицинских работников», содействовать научной деятельности и в целом заниматься развитием своего направления.

Решать, соответствует МПНО всем требованиям или нет, будет Минздрав.

В России существует множество профессиональных объединений и медицинских ассоциаций, но реального влияния на процессы в системе здравоохранения они почти не имеют. В последние два года ассоциации обрели некоторый вес только в системе непрерывного медицинского образования. Именно они вместе с профильным Координационным советом Минздрава занимаются аккредитацией образовательных мероприятий для врачей и фармацевтов. Как подсчитал Vademecum, в 2016-2017 годах право раздавать в своей аудитории так называемые образовательные кредиты получили более 3 тысяч мероприятий.

Усерднее прочих укрепляет свои позиции Национальная медицинская палата. Президент НМП Леонид Рошаль добился ее участия в экспертизе законопроектов и продвигает идею саморегулирования врачей. При этом критериям нового постановления НМП не соответствует – она объединяет ассоциации и врачей разных специальностей.

Источник: vademec.ru